Стихи́:

Принесе́ Патрики́е посе́чен сла́ву,

Па́че сла́вы вся́каго ро́да оте́ческаго:

Добро́те приобщи́ся Ака́кие коне́чней,

Страда́льческое бо сие́ тебе́ мечь:

Полие́н и Мена́ндр посе́чении,

Мно́гим похвала́м сподо́бишася досто́йно:

В девятьнадеся́тый Патрики́я мечь посече́.

Святы́й Патрики́й бя́ше епи́скоп Пруси́йский. И Христо́вы же ра́ди ве́ры при́зван, предста́ Иулиа́ну ипа́тику. Ипа́тику же вельми́ вопроша́ти его́ наче́ншу, и о те́плых вода́х наче́н бесе́довати, я́ко тече́ние им по́мощию бого́в возваря́ется, и подая́ния ра́ди челове́ческаго истека́ют. Святы́й же му́ченик отвеща́: «Подая́ния ра́ди у́бо челове́ческаго те́плыя исхо́дят во́ды я́коже ты глаго́леши. Си́лою же Го́спода моего́ Иису́са Христа́, учени́вшаго ме́ста, о́во благи́х испо́лнено, иде́же пра́веднии почива́ют. Друго́е же тмы и огня́, иде́же гре́шницы осу́ждени бу́дут по воскресе́нии ме́ртвых. Я́ко у́бо огнь по всей тва́ри положи́л Бог, и други́м стихи́ям примеси́л, есть же и превы́ше тве́рди огнь и вода́. Суть же и под земле́ю отку́ду истека́ют исто́чницы. Да и́же приближа́ются ко огню́, теплы́ суть. А и́же дале́че отстоя́т, студены́ суть. И я́ко у́бо под земле́ю му́ка есть душа́м гре́шных. Преиспо́дняя же земля́ и́мать во́ду поме́рзшу и студену́, я́ко и хруста́ль, и́же и та́ртар имену́ется, иде́же бо́зи е́ллинстии приобрето́ша жи́ти». И и́на про́чее изре́к. И повеле́нием кня́жим среде́ исхо́да те́плых вод свя́зан вве́ржен бысть. И оба́че врежде́ни бы́ша вве́ргшии, не́жели вве́рженый. Святы́й же изы́де здрав, и прия́т ме́чную кончи́ну: со Ака́кием и Мена́ндром и Полие́ном, соверша́етжеся собо́р их, в дому́ Святы́я Богоро́дицы в Ки́рех.

Стихи́:

Му́ченик Колу́ф я́ко к черто́гу после́дствоваше,

Того́ веду́щим к пла́меню.

Му́ченик Христо́в Калу́ф, бе в ца́рьство Максимия́не от Вифаи́ды гра́да еги́петскаго. Испове́дания же ра́ди Христо́ва ят быв, и пре́дан иге́мону. Иге́мон же ка́мень вели́к на вы́ю его́ навяза́ти повеле́, и пове́сити и́ стрем глав, и бие́н бысть от слуг. И глаго́лаше им, аз жела́ю бу́дущия сла́вы, и ра́ны и страсть того́ ра́ди терплю́. Посе́м сне́мши со дре́ва, ну́диша и́ пожре́ти и́долом, и не повину́ся. И огню́ пре́дан бысть, и ту коне́ц прия́т вре́меннаго живота́.

Во дни Константи́на царя́, и́же во святы́х оте́ц наш Иоа́нн живя́ше во стране́ го́тфьстей. Роже́н же быв по проше́нию я́коже дре́вле Самои́л. И от млады́х ногте́й посту́ себе́ вдав, и бысть Христо́во жили́ще. Сшед же по Иеросали́м, и за три ле́та вся честна́я ме́ста обше́д, возврати́ся во своя́. Пуще́н же быв та́мошний епи́скоп, во Иракли́ю фраки́йскую вели́ким Константи́ном. Удержа́н же бысть сей мно́гими мольба́ми, от та́мо су́щых христолюби́вых люде́й. И́же того́ ве́дше во Иве́рию, и та́мо его́ епи́скопа зна́менавше, и па́ки прии́де во своя́. Бы́вшу же воста́нию во стране́ его́ от кага́на, и́же мно́ги непови́нныя мече́м погуби́в. Бежа́ едва́ возмо́г, и пре́йде во Ама́стрь, и сотвори́в та́мо четы́ре ле́та. Слы́шав же кончи́ну кага́нову, рече́ к су́щым с ним, аз по четы́редесяти дний, иду́ суди́тися с ним пред Христо́м, я́коже и бысть. По четы́редесяти бо дний, уча́щу ему́ лю́ди я́же ко спасе́нию душе́вному, предаде́ дух Го́сподеви, И а́бие кораблю́ его́ та́мо приста́вшу, по прорече́нию свята́го. Тогда́ святе́йший Гео́ргий епи́скоп амастри́дьский, положи́в его́ в ра́це со свеща́ми и кади́лы, пред иду́щу всему́ гра́ду. Сведе́ же его́ в кора́бль. И преве́зше и в монасты́рь его́ Парфено́н, и положи́шя его́ в преподо́бней ра́це. И́же и мно́га чудеса́ бы́шя по кончи́не его́, да́же и досе́ле. Но и при животе́ его́ мно́га соде́ловашася. Обрето́хом же то́чию де́сять спи́сана, и́хже тя́гости ра́ди изоста́вльше, коне́ц сло́ву пода́хом.

Стихи́:

Бе́гающи ве́чнаго огня́ му́дростно,

Кириаки́я вре́менный огнь хра́бро претерпе́.

Стихи́:

Честь Бог пода́сть Феоти́ме,

И́же че́стна себе́ пожре́ши, му́ченица мече́м.

Разумева́й и пра́во суди́, и пра́ведно разслу́шивай. Неудо́бь ти мзды приима́ти. Не оправда́й непра́веднаго, а́ще и друг ти есть. И не оби́ди пра́веднаго, я́ко Бо́жий суд и́стинен есть. А́ще и брат ти есть, не оправда́й его́, и пра́ваго не осуди́ вино́ю. Огнь бо от Бо́га прихо́дит на дом кри́во судя́щых. И слез ра́ди пра́вых, сме́ртию зло́ю порази́т, и ча́да их в плен расточи́т. Са́ми же по сме́рти в му́ку осуже́ни бу́дут, пра́ведным судо́м Бо́жиим, егда́ прии́дет обнови́ти зе́млю. Сего́ помяну́в убо́йся, и не прие́мли клеветы́ тай ше́пчущых. Не яри́ся на непови́ннаго, ни я́ростию распала́йся судя́. Си́ра и вдови́цы не порабо́ти вино́ю прода́ния, ни горди́ся са́ном вла́сти своея́, от Бо́га бо дана́ ти есть.

Сей преподо́бный оте́ц Корни́лий оте́чество имя́ше град Росто́в, от сла́вну и бога́ту роди́телю ро́ждься. От отца́ и́менем Фео́дора, и ма́тере Варва́ры, я́же воспита́ста и во вся́ком наказа́нии и благове́рии. Роди́телема же его́ пресели́вшемася от Росто́ва, в сла́вный град Москву́, и бы́вшема и́ма в написа́нии, и со блаже́нным сы́ном свои́м Корни́лием, во и́мени вели́кия княги́ни Мари́и, последи́же нарече́нныя Ма́рфы. И́же и послужи́ у нея́ блаже́нный сей о́трок. И еще́ млад сый отве́ржеся ми́ра, и отъи́де во оби́тель преподо́бнаго Кири́лла Белоезе́рскаго, и бысть мних двою́десяти лет сый. И ту мно́го на доброде́тель подвиза́вся, и вся́ку слу́жбу монасты́рьскую проше́д. И хотя́ еще́ по́льзу приобрести́ себе́, вдаде́ себе́ стра́нничеству, обше́д же мно́ги монастыри́, и прии́де в вели́кий Нов град ко архиепи́скопу Генна́дию, и пребы́сть у него́ нема́ло вре́мя, архиепи́скоп же Генна́дий разсмотри́в му́жа доброде́тель, возлюби́ его́ вельми́, и прину́ди его́ свяще́ньство прия́ти, мня его́ сицево́ю вино́ю удержа́ти у себе́. Блаже́нный же свяще́нство прие́м, и не восхоте́ у него́ жи́ти. Но умоли́ его́, да безмо́лствует в пусты́ни, и отпусти́ его́. Святы́й же всели́ся в пусты́ню близ вели́каго Но́ва гра́да, и ту нача́ша мно́жество наро́да приходи́ти к нему́ по́льзы ра́ди, и пресеца́ху ему́ безмо́лвие. Оста́виже блаже́нный ме́сто то, и отъи́де к Твери́, и всели́ся близ Савати́евы пусты́ни. Доброде́тели же его́ ра́ди, и та́мо от мно́гих позна́н бысть. И не терпя́ сла́вы отъи́де, и отту́ду, и прии́де на коме́лский лес, вда́лее от гра́да Во́логды 40 по́прищь, иде́же мона́стырь созда́, и це́рковь воздви́же во и́мя Пресвяты́я Влады́чицы на́шея Богоро́дицы, и при́сно Де́вы Мари́и, честна́го и сла́внаго Ея́ Введе́ния. И другу́ю це́рковь с трапе́зою, во и́мя преподо́бнаго и богоно́снаго отца́ на́шего Анто́ния вели́каго, и бра́тии мно́жество совокупи́. Мно́го же ту пе́рвее святы́й поя́т напа́стей от бесо́в и от разбо́йник. И ника́коже стужи́в си о сем, но всю печа́ль свою́ на Бо́га возложи́, и на доброде́тель па́че подвиза́шеся. Сего́ ра́ди и чудесы́ от Бо́га просла́влен бысть. Еще́ бо жив сый творя́ше чудеса́. И мно́зи прихожда́ху к нему́ по́лзы ра́ди. Он же утеша́ше вся приве́том се́рдца, и поуча́ше стра́ху Бо́жию и любви́. Слу́ху же о нем прете́кшу, и до самодержа́внаго тогда́ пра́вящаго престо́л вели́кия Руси́и, боголюби́вому вели́кому кня́зю Васи́лию, сы́ну вели́каго кня́зя Ива́нна, его́же велми́ чтя́ше, слы́ша его́ доброде́телное, и трудолю́бное житие́. Преподо́бный же Корни́лий не хотя́ слави́мь бы́ти, взем ма́ло от бра́тии, и изы́де из монастыря́ вда́ле, седми́десяти по́прищь, на ме́сто пу́сто зово́мое Су́рское е́зеро, близ Костромы́ реки́. И ту бра́тия слы́шавше о нем, и посла́ша к нему́ с моле́нием, е́же не оста́вити их. Он же отрече́ся им. Ти́и же от идо́ша ничто́же получи́вше. Во вре́мя же то ше́ствие творя́щу вели́кому кня́зю Васи́лию в оби́тель, преподо́бнаго Кири́ла белоезе́рскаго, и ми́мо иды́й, прии́де во оби́тель преподо́бнаго сего́ Корни́лия, ему́же не су́щу тогда́ ту, и вопроси́ бра́тию, где есть наста́вник ваш. И пове́даша ему́, я́ко любве́ ра́ди Христо́вы отъи́де в пусты́ню. И моли́ша благове́рнаго кня́зя, да повели́т ему́ бы́ти в оби́тели у них. Самодержа́вный же посла́ к нему́ в пусты́ню своего́ посла́нника, веля́ ему́ бы́ти в монасты́рь, и жда́ти себе́ до́ньдеже вспять возврати́тся. И а́бие блаже́нный по повеле́нию вели́каго кня́зя из пусты́ни во оби́тель свою́ прии́де. Егда́ же вели́кий князь возвра́щься из Кири́лова, и ми́мо иды́й, прии́де па́ки во оби́тель преподо́бнаго Корни́лия, и помоли́ся Пресвяте́й Богоро́дице. Пото́м же глаго́ла преподо́бному Корни́лию, е́же не оста́вити бра́тии, но с ни́ми пребыва́ти в монастыри́ свое́м. Преподо́бный же предлага́я ста́рость и не́мощь свою́, и моля́ше вели́каго кня́зя, да отпу́стит его́ в пусты́ню безмо́лствовати. Вели́кий же князь сотвори́ по во́ли его́, и изы́де из монастыря́ в путь свой. Преподо́бный же ра́дуяся отъи́де в пусты́ню. И ту собра́шася к нему́ бра́тии число́м до шести́, и восхоте́ ту це́рковь созда́ти. И пое́м с собо́ю еди́наго бра́та, и и́де в преслову́щий град Москву́, и моли́ благове́рнаго кня́зя, да повели́т ему́ ту це́рковь воздви́гнути. Благове́рный же князь помяну́в моле́ние и сле́зы бра́тии, е́же моля́ху его́ в монастыри́ пребыва́ти отцу́ их блаже́нному Корни́лию в монастыри́ с ни́ми, и сего́ ра́ди не повеле́ ему́ в пусты́ни це́рковь созида́ти, но ити́ в монасты́рь его́ ко ученико́м свои́м. Преподо́бный же о сем тя́жко вмени́ си, е́же нача́льствовати, любля́ше бо в безмо́лвии бы́ти, и сего́ ра́ди укры́вся, и шед в Се́ргиев монасты́рь, и пребыва́ше безмо́лствуя. Последи́ же иногда́ прише́дшу вели́кому кня́зю во оби́тель преподо́бнаго Се́ргия, и ви́де ту преподо́бнаго Корни́лия, и па́ки понужда́ше его́ с вели́ким прилежа́нием ити́ в свой монасты́рь. Он же повину́ся ему́. Благове́рный же князь ра́достен бысть и посла́ а́бие в монасты́рь его́ к бра́тии, да помо́лят его́ е́же не оста́вити их. Они́же прише́дше и моли́ша его́ со слеза́ми. Умили́жеся блаже́нный, и и́де с ни́ми к вели́кому кня́зю, прося́ отпуще́ния в монасты́рь свой. Возра́доважеся о сем благочести́вый князь, и глаго́ла ему́, слы́шах о́тче я́ко отне́леже сотвори́л еси́ монасты́рь, не и́маши земли́ и сел. Но а́ще тре́буеши проси́, и дам ти. Преподо́бный же не проси́ и́но ничто́же, то́кмо ма́ло земли́ близ монастыря́, да в по́те лица́ своего́ глаго́ля снем хлеб свой. Самодержа́вный же даде́ ему́ в оби́тель его́ прилежа́щую зе́млю, о́крест монастыря́ его́ с се́лы, и со вся́цем уго́дием, и писа́нием утверди́. И та́ко Бо́гом наставля́емь, прии́де в монасты́рь свой. И пребыва́ше в поще́нии и бде́нии вы́ну, и в моли́тве со слеза́ми. И ви́де себе́ ста́ростию и неду́гом отягча́ема, и к концу́ приближа́ющася. Бра́тии же число́м мно́жащихся, и тре́бующих поуче́ния от него́, и пресеца́ху ему́ безмо́лвие, стужи́в си и отъи́де в оби́тель преподо́бнаго Кири́ла белоезе́рскаго, и ту затвори́ся в ке́лии. Слы́шаша же ученицы́ его́, и посла́ша к нему́, моля́ше его́ не оста́вити их. И едва́ умоле́н и́ми повину́ся. И прии́де па́ки к ним. Старе́йшинствовати же отрече́ся, вме́сто себе́ ино́му вручи́. Сам же затвори́ся в ке́лии, и пребыва́ше в безмо́лвии, подвиза́яся вы́ну посто́м и моли́твами. И та́ко ему́ жития́ сего́ мо́ре до́бре преплы́вшу, и в ме́ру во́зраста Христо́ва прише́дшу, и неду́гом объя́т бысть. Разуме́ же свое́ отхожде́ние к Бо́гу, и призва́в игу́мена и бра́тию, и поучи́в их за́поведи Бо́жия храни́ти. Ктому́ же и уста́в монасты́рьский, и чин церко́вный тве́рдо блюсти́. И причасти́ся пречи́стаго и животворя́щаго Те́ла, и Кро́ве Го́спода на́шего Иису́са Христа́. И та́ко святу́ю ду́шу свою́ предаде́ Го́сподеви, ле́та 7045-го ме́сяца ма́я в 19 (день). Жив сый лет 82. И положи́ша те́ло его́ в пречестне́м его́ монастыри́.

Сы́не храни́ зако́ны отца́ твоего́, и не отве́рзи наказа́ния ма́тере своея́. Не вя́жи же я на свою́ ду́шу при́сно, и обяжи́ я о свое́й вы́и. Внегда́ хо́диши води́ ю, и с тобо́ю да бу́дет. Егда́ же спи́ши, да храни́т тя, и востаю́щи ти, глаго́лет с тобо́ю. Зане́ свети́лник за́поведь зако́нна, и свет, и путь живо́тный обличе́ние и наказа́ние, е́же сохрани́ти тя от жены́ мужа́ты, и от наважде́ния язы́ка чужда́го. Сы́не да не одоле́ет ти по́хоть чужди́я добро́ты, ни уловле́н бу́ди твои́ма очи́ма, ниже́ да восхи́тишися от вей ея́, цена́ бо любоде́йце я́ко еди́наго хле́ба. Зане́ жена́ муже́м честны́м ду́шя уловля́ет. Ввя́жет ли кто огнь в на́дра и риз свои́х не вожже́т ли, или́ насту́пит кто на у́глия о́гнена, но́гу же свое́ю не ожже́т ли. Та́ко и́же вшед к жене́ мужа́те, не без му́ки бу́дет, ниже́ прикаса́яся ей. Не ди́вно а́ще кто впаде́т крады́й, краде́т бо да насы́тит ду́шу свою́ а́лчущу. А́ще же впаде́т иску́пится седми́цею, и все име́ние дав изба́вит себе́. А прелюбоде́й за ску́дость ума́ поги́бель души́ свое́й содева́ет.

Го́споду глаго́лющу во Ева́нгелии: "Подо́бно есть Ца́рство небе́сное челове́ку царю́, и́же сотвори́ брак сы́ну своему́", бу́дущее весе́лие и све́тлость нарица́ет. Таковы́я бо к челове́ком о земны́х пеку́щихся словеса́ глаго́ла, обы́чай их свед́ый, и пове́даше им при́тчу не бра́ком ни трапе́зам су́щим, но о ве́чных о́нех я́вствоваше. Прове́дый их неразу́мие, и яви́ти хотя́ бу́дущее. Всех бо зове́т царь с высо́ким пропове́данием, да прии́дут на брак, и насы́тятся о́нех неизрече́нных благ. Мно́зи же от зва́нных небре́гше, но отре́кшеся, о́ви на село́, о́ви на ку́плю, друзи́и же новобра́чных ра́ди жен лиши́ша себе́ тоя́ све́тлости, и чу́жди бы́ша. И ини́и зва́ни бы́ша к той све́тлости. Испо́лнен же бысть пир царе́в, и ви́де ту царь челове́ка не иму́ща оде́жи бра́чныя, и рече́ слуга́м: Связа́вше ему́ ру́це и но́зе, вве́рзите и́ во тму кроме́шнюю. Иде́же бу́дет плачь и скре́жет зубо́м". И́бо отре́кшиися зва́ния, си́и суть не прие́мшии ве́ры Христо́вы, но идолослуже́нием омраче́ни или́ в ерети́чество впа́дше, или́ в ве́ре ме́рзскими грехи́ оде́жду оскверни́ша свята́го креще́ния, и обе́ты по пра́вой ве́ре отверго́ша. По и́стине от Бо́га изгна́ни бу́дут от ве́чныя ра́дости. Бо́гу на́шему сла́ва, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.