Стихи́:

К бытию́ твоему́ подоба́ет ми день чести́,

В тебе́, ца́рствующий гра́де, сбытия́ прилу́чшагося.

В то́йже день благоизволе́нием Бо́жиим духо́вне соверша́ется, сбы́тием того́ богохрани́маго Царя́ гра́да, и́же изря́дне излож́ен на заступле́ние Пречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и при́сно Де́выя Мари́и, и́же от Нея́ всегда́ сохраня́емь.

Внегда́ византи́йский град, вели́кий в царе́х и христиа́нский царь прия́т Константи́н, и того́ созда́в бо́лее па́че и велича́йшее, и на свое́ и́мя зва́нием того́ преложи́в. И по сконча́нии стен и и́же в нем вита́лища и свяще́нныя це́ркве, вложи́в того́ пресла́вней Влады́чице на́шей Богоро́дице и при́сно Де́ве по изря́дному благода́рьствию. Ку́пно со святе́йшим патриа́рхом и при́чтом и все́ми людми́ помоли́вся, и взы́де доторга́, иде́же воображе́ние его́ гра́жане поста́вишя, нося́ще на главе́ гво́здие Христа́ Бо́га на́шего, иде́же и сдо́лу лежа́т двана́десять коше́в, избы́тьствующых укру́х хле́бных. От тогда́ у́бо прие́мши це́ркви пра́зднует да́же и досе́ле.

Стихи́:

Уязвля́ющаго тебе́ злочести́вому пре́лесть,

Злочести́вии уби́ша тебе́ Моки́е мече́м:

В единонадеся́тый Моки́ю главу́ отсеко́ша.

Сей бя́ше при Диоклитиа́не царе́, от Евро́ния свяще́нник сый амфи́йскаго гра́да святы́я Бо́жия Це́ркве. Роди́теля же ему́ Ефра́тий, и Евста́фия, благоро́дна зело́ и бога́та, от ста́раго Ри́ма су́ща. Святы́й же Моки́й всегда́ учи́тельству приседя́. И Христа́ пропове́дая, и оша́ятися пре́лести и́дольския завещева́я. Же́ртве же твори́ме Лаодики́ем антипа́том Диони́су, и идолослуже́бником со́браным, разврати́ святы́й жре́мая, и ят быв, и испове́дав Христа́. Пе́рво пове́шен и стро́ган, по ве́ждам и по лани́там и по ре́бром. Та́же пещь запа́льше, смоло́ю и изгре́бьми и ло́зием. И бы́вшу пла́мени до седми́ лакте́й высото́ю, и посреде́ вве́ржен быв. Пла́мень же прии́мый того́ це́ла сохрани́, и ви́дим бя́ше среде́ пла́мене ходя́, со ины́ми треми́ му́жи сла́вными. Во́ньже еди́ному лице́ па́че зари́ блиста́яше. И изы́де святы́й из пла́мене невреди́м, ниже́ поне́ еди́ному вла́су его́ косну́вшуся огню́. И и́же испу́щься попали́ антипа́та, и с ним де́вять муже́й. Я́ко внегда́ утоли́вшуся пла́мени, не обрести́ от о́нех ни по не́коей ма́лей ча́сти от телесе́. Тогда́ всаже́н в темни́цу Фаласи́ем принги́пом, блаже́нный му́ченик. Пото́м же Макси́му антипа́ту прише́дшу изведе́н бысть святы́й на испыта́ние. И не поко́рся отврещи́ся Христа́, но па́че Того́ я́сно пропове́дав, к двема́ колесе́ма привя́зан быв, е́же от них да попра́н и сокруше́н бу́дет. И́же и от них пресла́вне изба́влься, звере́м вдае́тся, и невреди́м от них изы́де. Наро́ду же возопи́вшу е́же отпусти́ти того́, по́слан бысть к Филиписи́ю во град Пири́нф фраки́йский, и́же ны́не Иракли́я нари́чется. И отту́де в Византи́ю, иде́же и ме́чное прия́т осуже́ние, и главу́ ему́ отсеко́ша. И тогда́ по́прищем еди́нем от гра́да, те́ло его́ не́кими ску́тано бысть. Пото́м со́здане бы́вши це́ркви вели́цей Константи́ном вели́ким царе́м, и та́мо многоче́стне и многоле́потне положе́н бысть. Соверша́ет же ся собо́р его́ во святе́м его́ муче́нии.

Стихи́:

Я́че день живы́й при́тча бя́ше Диоско́ра,

Диоско́р же всегда́ живет́ по убие́нии.

Сей нарица́шеся от Смирне́йскаго гра́да. Приведе́н же бысть ко кня́зю гра́да того́, и христиани́на себе́ испове́дав. Свя́зан и всаже́н в темни́цу. Изведе́н же, и па́ки вопроше́н, в ве́ре христиа́нстей себе́ пребыват́и испове́дав. Повеле́нием кня́жим убие́н бысть.

Брат вопроси́ не́коего от оте́ц: «Ка́ко дия́вол прино́сит напа́сти святы́м?». И рече́ ему́ ста́рец: я́ко бя́ше не́кто от оте́ц и́менем Ни́кон, пребыва́я в горе́ Сина́йской. И се не́кто шед в дом фараони́та не́коего, и обре́т дщерь его́ еди́ну, паде́ся с не́ю. И глаго́ла ей: «Рцы, я́ко а́вва Ни́кон сотвори́ ми се». Егда́ же прии́де оте́ц ея́, и уви́де се, взем мечь, и и́де на ста́рца. И толкну́вшу ему́, изы́де ста́рец. И просте́ршу ему́ ру́ку уби́ти его́, и́сше рука́ его́. И шед фараони́т он пове́да презви́тером. И посла́ша по него́, и прии́де ста́рец. И наложи́шя ему́ ра́ны мно́ги, хотя́ отгна́ти и́. И моли́ся глаго́ля: «Оста́вите мя Бо́га ра́ди зде да пока́юся». И отлучи́вше его́ три ле́та, да́ша за́поведь, да никто́ же к нему́ и́дет. И сотвори́ три ле́та, приходя́ на вся́ку неде́лю и ка́яся в це́ркви, и моля́шеся всем глаго́ля: «Помоли́теся о мне». Последи́ же возбесне́ сотвори́вый грех, и́же возложи́ на отше́лника, и испове́да пред Це́рковию, я́ко аз сотвори́х грех сей. И рех, оболга́х раба́ Бо́жия. И шед весь наро́д пока́яшася ста́рцу глаго́люще: «Прости́ нас а́вво». И рече́ им: «Е́же прости́ти, прощено́ есть вам. А е́же пребы́ти, ктому́ не пребу́ду с ва́ми зде. Поне́же никто́ же обре́теся от вас име́я разсужде́ние поми́ловати мя». И та́ко отъи́де отту́ду. И рече́ ста́рец: «Ви́диши ли, ка́ко дия́вол прино́сит напа́сти на святы́х».

Преподо́бный оте́ц наш Мефо́дий, бе от гра́да Солу́нскаго. От санови́ту и бога́ту роди́телю рожде́н, от отца́ Льва, ма́тере же Мари́и. Бе же от ю́ности ю́ноша мудр зело́ бесе́дою кни́жною, и кре́пок те́лом. Тем зна́емь бе и царе́м, име́яше бо его́ царь всегда́ пред собо́ю. Егда́ же бысть лет двана́десяти, поста́ви его́ кня́зем словя́ном, и пребы́сть та́мо де́сять лет, и извы́че слове́нску язы́ку, и словеса́ а́збучная сложи́ста с бра́том свои́м Кири́ллом. И помы́слив себе́ скоромину́ющее житие́ ве́ка сего́, и до́лгое гре́шных муче́ние, умили́ся стра́хом Бо́жиим: и положи́ сан кня́жеский пред царе́м, и шед на Оли́мбскую го́ру, и бысть чернори́зец. Не́когда же царь посла́ бра́та его́ Кири́лла в коза́ры, да препре́т жиды́, и изжене́т от земли́ их. Бя́ху бо коза́ри уже́ прия́ли жидо́вскую ве́ру. Кири́лл же умоли́ бра́та своего́ Мефо́дия ити́ с собо́ю, я́ко уме́яше язы́к слове́нский. Обыдо́ша же страну́ ту всю, и вся лю́ди укрепи́ста и уве́риста, а жиды́ прогна́ста. И прося́ху словя́не креще́ния, а коза́ре учи́теля, а моравля́не епи́скопа, а воло́си наста́вника. Возврати́ же ся Мефо́дий в Константи́нь град. Патриа́рх же освяти́в его́ епи́скопа, и посла́ в мора́вы, и ту мно́га чудеса́ сотвори́: Замври́я же не́коего, ро́дом коза́рина, а ве́рою еретика́ проти́вящася ему́ и ху́ляща ве́ру Христо́ву, обличи́. И повеле́ князь мора́вский бы́ти собо́ру. И собра́ся жидо́в со Замври́ем две ты́сящи муж. Мефо́дий же еди́н прии́де. Они́ же ху́ляху Христо́ву ве́ру. Мефо́дий же я́ко изя́щен боре́ц, проро́ческими словесы́, и апо́стольскими рече́ньми, я́ко во́ин на о́бе ру́це стреля́я на жиды́ и на еретики́, и препре́ их. И ту сотвори́ся чу́до вели́ко: Замври́й разся́деся, а Седисла́ва пожре́ земля́. А на про́чих возгоре́ся огнь, и та́ко разбего́шася. Христия́не же ра́ди бы́ша, и нареко́ша Мефо́дия, «Христо́ва уста́». Пожи́в же, и в ста́рости до́бре преста́вися к Бо́гу.

Сия́ бя́ше в ле́та Феодо́сия, роди́телю благочести́ву дщи в Константи́не гра́де. Седми́м же ле́том бы́вши, у́мре оте́ц ея́. Ма́ти же взе́мши ея́, постриже́ ю в не́коем монастыри́ в Византи́и. Пото́м уме́рши ма́тери, и оста́вльши блаже́нней все свое́ бога́тьство. Она́же от зла́та и сребра́ три ико́ны скова́, Христа́ Бо́га, и Богоро́дицы, и му́ченицы Анастаси́и. Про́чее же разда́ ни́щым. По не́коем же ле́те Льву злочести́вому ца́рьствие восприе́мшу, и благочести́вому Феодо́сию сконча́вшуся. И зане́же не покаря́тися злочести́вым его́ повеле́нием, вели́кому в патриа́рсех Ге́рману, сей мечи́ и дреко́лми ну́ждею из патриархи́и изгна́, и святу́ю и Влады́чнюю ико́ну Христа́ Бо́га на́шего, и́же превы́ше врат, я́же ме́дяная глаго́лются, тща́шеся звероимени́тый свести́ и огню́ преда́ти. Да внегда́ такова́я соверша́хуся, и спафа́рий его́ вшед на ле́ствицу, хотя́ святу́ю ико́ну низложи́ти. А́бие блаже́нная Феодо́сия со ине́ми благочести́выми жена́ми, ле́ствицу пото́ргше, и спафа́рия на зе́млю пове́ргше, сме́рти преда́шя. И доше́дше в патриархи́ю, бия́ху ка́мением Анаста́сия злочести́ваго патриа́рха. И того́ ра́ди у́бо про́чия жены́ посе́чены бы́шя. Святу́ю же су́ров не́кий и безчелове́чен влеки́й слуга́ к волу́ему торгу́, и похи́тив о́вний рог и неми́лостивно по вы́и бив, муче́нию вене́ц ей исхода́тай. О несве́домых же чуде́с ея́, и́же по всегда́ ея́ ра́ди соде́ловаемых, подоба́ет вся́кому хотя́щему уве́дети. Сове́ршаетжеся собо́р ея́ во оби́тели дексиокра́тстей, иде́же лежи́т свято́е те́ло ея́.