Стихи́:

Обре́те венца́ посече́нию Арте́мон,

Подо́бныя ему́ посече́нию главно́му.

Диоклитиа́ну ца́рствующу в Ри́ме, посла́ во вся гра́ды и страны́, е́же тре́бы и же́ртвы приноси́ти и́долом. Прише́д же в страны́ Лаодики́йския коми́т, и́менем Патрики́й, и творя́ше по повеле́нию царе́ву. Се же уве́дев Сисини́й, ме́ста того́ епи́скоп, пое́м Арте́мона презви́тера, и не́кия от христия́н, и вшед с ни́ми в же́ртвище Артеми́дино но́щию, и вся и́же та́мо и́долы сокруши́ша, и огне́м соже́гше. Сия́ уве́дев коми́т, я́рости испо́лнися, пое́м мно́жество люде́й, и с ни́ми изы́де из гра́да ко христиа́нстей це́ркви, е́же закла́ти вся христиа́ны, Сисини́я же и Арте́мона на удеса́ ссещи́. Приближа́ющужеся ему́ к це́ркви христиа́нстей, тряса́вица объя́т его́, и огни́цею одержи́мь быв, я́ко на носи́лех того́ донесо́ша. Доше́д же в коне́чней зло́бе и настоя́нии, пусти́ к епи́скопу, глаго́ля: «Помоли́ся Бо́гу своему́, да полегчи́т ми, да сотворю́ воображе́ние твое́ зла́то среде́ гра́да». Епи́скоп же воспусти́ ему́ рек: «Зла́то твое́ бу́ди с тобо́ю. А́ще ли же во Христа́ и Бо́га моего́ ве́руеши, ско́ро исцеле́еши». Он же написа́ си́це: «Ве́рую в Бо́га твоего́, то́чию да исцеле́ю». И а́бие воста́, я́ко не имы́й теле́снаго неду́га.

И иды́й в кесари́йский град, трем по́прищем от Лаодики́и, сре́те Арте́мона презви́тера, после́дующа ему́ двема́ еле́нема, и шесть она́грей. И рече́ к нему́: «Ка́ко сия́ улови́л еси́?». Он же рече́: «Сло́вом Христа́ моего́ улови́л есмь». И рече́ коми́т: «Еда́ и ты уже́ христиани́н еси́?». И рече́ святы́й: «От ю́на во́зраста христиани́н есмь». Тогда́ связа́в его́ двои́ми вери́гами, и предаде́ двема́ во́инома, и повеле́ после́довати ему́ о́нема да́же и до гра́да Кесари́йскаго. Святы́й же свя́зан и к после́дствующым ското́м обрати́вся, рече́: «Иде́те к Сисини́ю епи́скопу». Доше́дшим же им, вопроси́ епи́скоп вратаря́: «Отку́ду приидо́ша си́и зве́рие?». Тогда́ повеле́нием Бо́жиим еди́н еле́нь восприи́м глас челове́чь, рече́: «Арте́мон раб Бо́жий ят бысть злочести́вым коми́том, и води́мь есть свя́зан в Кесари́ю, нас же к тебе́ посла́ на возвеща́ние». Епи́скоп же из глубины́ воздохну́в и призва́ Феве́я дия́кона, глаго́ля: «Иди́ в Кесари́ю и виждь, а́ще и́стина суть я́же слы́шяхом от еле́ня».

И шед, обре́те его́ в темни́це. И целова́вше друг дру́га, разыдо́стася. Пото́м же сед коми́т, предста́вив пред собо́ю Артемо́на, и рече́: «Почти́ свою́ ста́рость челове́че, и пожри́ бого́м». И рече́ святы́й: «Шестна́десять лет проводи́х чтый кни́ги Бо́га моего́ в це́ркви. И два́десять осмь лет бых дия́кон Христо́в свяще́нная Бо́жия чтый благове́стия. И три́десять три испо́лних попо́вством, уча́ лю́ди Христа́ и Бо́га моего́ кре́постию и поможе́нием. И ны́не глаго́леши ми, подо́бному тебе́ и нечу́вственому бе́су пожре́ти?». Такова́я же коми́т слы́шав, смяте́ся. И разже́г сковраду́ вельми́, и простре́ по ней свята́го на́га. Распа́льжеся святы́й огне́м, воззре́в на не́бо и рече́: «Го́споди Иису́се Христе́, да не оста́виши скве́рнаго коми́та посмея́тися мне рабу́ Твоему́, зане́же ве́си я́ко Тебе́ ра́ди си́це стражу́. И дай же ми терпе́ние, да до конца́ посрами́тся».

Такова́я и и́на свято́му глаго́лющу, и се еле́нь и́же епи́скопу бесе́довав, язы́ком облиза́в стру́пы свята́го, и рече́: «По повеле́нию Бо́жию на обличе́ние злочести́вых, о́ коми́те, позна́й злочести́вейший, ничто́же Бо́гу невозмо́жно, зане́же раб Бо́жий Арте́мон вско́ре свободи́тся. Две бо пти́це и́мут восхи́тити тебе́, и вве́ргут в клоко́чущий коно́б, и плоть твоя́ я́ко воск раста́ется. Зане́же Его́же испове́дал еси́ Бо́га, и ве́ровав отве́рглся еси́, и пра́ведна челове́ка безчелове́чно му́чил еси́». Скве́рный же у́бо коми́т обличе́н быв от ди́вияго скота́, разгне́вася вельми́, и повеле́ свои́м во́ем пробости́ еле́ня. Он же прискочи́в близ коми́та седя́щаго, и стреле́ныя стрелы́ угонзе́. Стрела́ же у́ньзши в сто́льника коми́ча, и ра́ною уя́звлен быв, испусти́ дух.

Оскорбе́ же коми́т, и отъи́де, свята́го же всади́ в темни́цу. Пото́м же повеле́ смолу́ в коно́б вложи́ти, и вельми́ развари́ти, и стремгла́в воврещи́ свята́го та́мо. Тому́ же бы́вшу, слуги́ прише́дше к коми́ту, пове́даша ему́ о коно́бнем разжже́нии, и о разваре́нии смоле́. Он же неве́ровав, но свои́ма очи́ма хотя́ше изве́стно ви́дети и́стину. Всед же на конь, и к коно́бу е́де, хотя́ ви́дети, да внегда́ прибли́жися, снидо́ша внеза́пу два а́нгела с небесе́, подо́бием о́рлим, и того́ восхи́тивше с коня́, и вве́ргше в коно́б. И та́ко разлия́ся, я́ко ни ко́сти его́ изоста́ти. Во́ини же ви́девше и весь наро́д, ужасо́шася и бежа́ша. Оста́ же святы́й еди́н на ме́сте, иде́же стоя́ бя́ше сла́вя Бо́га. И помоли́вся и изы́де из ме́ста о́ного мно́жество вод.

И прише́д Вита́лий иере́й, и ини́и мно́зи, и огласи́вшеся от свята́го крести́шася. И в нощи́ той прии́де свято́му глас глаго́лющь: «Изы́ди из гра́да, и иди́ во Аси́ю в примо́рие, и бу́деши мно́гия очища́я от бесо́в, и от разли́чных неду́г. И мно́зи тобо́ю просвети́вшеся просла́вити и́мут Бо́га». Он же поучи́в всех и целова́в, всед на она́гр идя́ше. И боже́ственым а́нгелом восхище́н, поста́влен бысть на ме́сте, а́може повеле́но бысть ему́. И премно́гая с Бо́гом та́мо зна́мения сотвори́в, и мно́гия просвети́в, и к Бо́гу напра́вив. Пото́м ят быв, отсеко́ша главу́ ему́, и отъи́де к ве́чным оби́телем.

Стихи́:

Елевфе́рие, не порабо́тив себе́ пре́лести,

Свобо́дне же ста́ну к ме́чному острию́.

Стихи́:

Бого́м николи́же повину́вся да́ры принести́,

Приведе́н бысть Феодо́сие к мечу́.

Стихи́:

Стре́льными напада́ньми Зои́ле, на дре́ве уязвля́емь,

Уязви́л еси́ вве́дшаго тлю дре́вом.

Той у́бо святы́й му́ченик Криске́нт, бе от Ми́рскаго гра́да Лики́йских, ро́да сла́вна, благоро́ден вельми́. И мно́гих ви́де поклоня́ющихся и́долом, влез посреде́ их, учаше я́ глаго́ля: От льсти и́дольския отступи́ти, и приступи́ти ко Христу́ и спасти́ся. Иге́мону же о сем уве́давшу, и ем его́ пред собо́ю поста́ви, и вопроша́ше оте́чества и и́мени его́. Он же ни́чтоже ино́го глаго́лаше, но то́кмо христиа́на себе́ испове́да. Иге́мон же рече́: Пожри́ о́бразом то́чию, а в души́ покланя́йся твоему́ Бо́гу. Он же небре́г, но пред все́ми испове́да и́стинну глаго́ля: Не мо́щно ино́му телу бы́ти сотворе́ну па́че мнимаго о души́, я́ко то́ю води́му и дви́жущуся. И пе́рвие у́бо пове́шен быв и стро́ган. Таже пещь воспали́ша огне́м, и я́ко возгоре́ся, вве́ржен бысть в ню, и Бо́гу дух свой предаде́.

Егда́ у́бо усека́еми бя́ху и́же о святе́м Симео́не святи́и му́ченицы, Афаси́к же предстоя́ и позо́ры де́я, ви́де еди́наго презви́тера ужа́сшася и трепе́щуща, его́же хотя́ху усе́кнути. И рече́ ему́: Не бо́йся, сомжи́ о́чи твои́, Христо́с просвети́т тя. Тогда́ уве́дан бысть, я́ко христиа́нская му́дрствует, предста́ царе́ви, и вопроше́н быв, испове́да и́мя Госпо́дне. Пе́рвие уре́заша ему́ язы́к. Посе́м содра́ша ему́ ко́жу со всего́ те́ла его́ неми́лостивно, и ту испусти́ ду́шу. Имя́ше же и дщерь христиа́ну Аскитри́ю и́менем. И приведе́ ю́ царь, и пону́ди ю́ отврещи́ся Христа́. И я́ко не увеща́, пе́рвое мно́го му́чив ю́. Посе́м главу ей отсеко́ша.

Преходя́ иногда́ а́вва Дани́л ми́мо еди́но ме́сто, и ви́де еди́наго мни́ха держи́ма от не́коих. Прибли́жив же ся ста́рец, и вопроси́ бра́та того́ глаго́ля, что ра́ди держи́мь еси́. И уве́дав от него́ я́ко оклеве́тан бысть, глаго́ля держа́щим, где есть убие́ный, и показа́ша ему́. Тогда́ прибли́жися ста́рец ко убие́нному, и рече́ всем, помо́лимся. О́ному же возде́вшу ру́це к Бо́гу, и воста́ убие́нный. И рече́ ему́ пред все́ми, рцы ми, кто тя уби́л. Он же рече́, вшед в це́рковь дах зла́та попо́ви мно́го на соблюде́ние. Он же воста́в уби́ мя, и прине́сши ве́рже мя в монасты́рь о́тче. Но молю́ вы, возми́те у него́ зла́то, и дади́те ча́дом мои́м. И тогда́ рече́ ста́рец, иди́ и спи до́ндеже Госпо́дь воскреси́т тя в после́дний день.

Челове́че, посли́ бога́тьство свое́ в он век. Воспряни́, хо́щеши ли да ти бога́тьство не поги́бнет, то даждь е́ ни́щим в ру́це, и обря́щеши та́мо хле́вины своя́ по́лны. Не бо́йся, не рцы, убо́зи суть и ни́щи, но Бог пору́чник по них есть. А́ще не поруча́еши убо́гим, поручи́ Бо́гови. Ми́луяй бо ни́щыя, Бо́гу взае́м дае́т. Сам бо пове́дает глаго́ля, я́ко Аз испоручу́ за убо́гия. А́ще сотвори́сте у́бо еди́ному сих ма́лых, то Мне сотвори́сте, а не убо́гим. Ему́же сла́ва ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.