Стихи́:

Погружена́ в мо́ри Феодо́сия,

Пита́ет же ю́ Христо́с, поко́йною водо́ю:

В два́десять девя́тый у́мре Феодо́сия струя́ми морски́ми.

Феодо́сия Христо́ва му́ченица, бе от гра́да Ти́ра осмина́десять лет су́щи. Уве́дана же бысть я́ко христиа́на, я́та бысть от идолослужи́тель, и приведена́ бы́вши и предста́ Урва́ну кня́зю. И вопроше́на бысть, испове́да Христа́. И пону́ждена бысть отврещи́ся Христа́, и пожре́ти и́долом, и не послу́шавши, бие́на бысть реме́нием суровы́м по пе́рсем и по ре́бром, и мно́го искуша́ема бысть. Посе́м стро́гана бысть, до́ндеже яви́шася вну́тренняя ея́. И та́ко му́чима терпя́щи скорбя́ше. И еще́ же у́бо ей ды́шущи, вопрошена́ бысть кня́зем, а́ще пожре́т бого́м. И отве́рзши уста́, и очи́ма возре́вши и рече́: «Осла́блене умо́м, прельща́еши ся. Не ве́си ли я́ко обще́ния му́ченическаго сподо́бихся?». Тогда́ разгне́вався князь и вве́рже ю́ в мо́ре, иде́же блаже́нная коне́ц прия́т.

Стихи́:

А́рие бысть боже́ственыя сла́вы устране́н.

По Петре́ алекса́ндрьстем святе́м патриа́рсе поста́влен бысть патриа́рхом бы́вый презви́тер пре́же тоя́ же александри́йския це́ркве Ахи́ла. При том не́кто презви́тер церко́вный, А́рий глаго́лемый, ему́же боже́ственых писа́ний поручено́ бысть сказа́ние. И сей ви́дев Алекса́ндра, я́ко пре́же того́ избра́н бысть на патриа́ршество, бе бо наре́кл его́ святы́й Петр. И возревнова́в нань А́рий, не возмо́г подви́гнути нань глаго́ла ху́лна. Но на пра́вую ве́ру язы́к обостри́ и вооружи́, хулу́ на Сы́на Бо́жия нача́т глаго́лати, созда́ние глаго́ля бы́ти И́ су́ща, а не единосу́щна Отцу́. И того́ ра́ди изгна́н бысть из це́ркве. И творя́ собо́рище осо́бь, и раздели́в Це́рковь Бо́жию и раздо́р ве́лий сотво́рь. Уве́дав же се вели́кий царь Константи́н, и созва́в собо́р святы́х оте́ц в Ники́ю, три́ста и осмь на́десять. И осуди́в А́рия заточи́ его́. Святы́я же епи́скопы одари́в, отпусти́ с ми́ром.

Стихи́:

Честну́ю кончи́ну Алекса́ндрову чту,

Его́же че́стна ви́дех Алекса́ндрьскаго па́пу.

И́же пре́жде собо́ра презви́тера су́ща А́рия це́ркви Алекса́ндрьския, того́ изобличи́ и отгна́, и́же и сей в тесноте́ и ско́рби Бо́гу дух преда́сть.

Стихи́:

Ро́гом боже́ственым победи́ша тя, Феодо́сие,

Я́вльшася тебе́ нов рог Амафи́н.

Стихи́:

Му́жевым косте́м приложи́вшися жена́,

«И аз твоя́ кость», она́ же к му́жу рече́.

Пове́даше не́кий от оте́ц нам, я́ко во о́бщем жити́и в монастыри́ свята́го а́ввы Феодо́сия, обы́чай бе во святы́й вели́кий четверто́к приходи́ти всем убо́гим и вдови́цам и сирота́м тоя́ страны́, и взима́ти им по по́лу ко́белу пшени́цы, и по пяти́ на́десять суло́гий, и ме́дниц по пяти́, и по ча́шице вина́, и по шести́ мер ме́да. И пре́же сих трех лет, бысть пшени́цы ску́дно. Продая́шеся у́бо пшени́ци в той земли́ по двана́десяти златни́ц кобе́л. И я́ко прии́де пост, глаго́лаша не́цыи от оте́ц отцу́ на́шему игу́мену, го́споди а́вво, я́ко в ле́те сем не даждь, и́же по вся ле́та обы́чай бя́ше дая́ти убо́гим, да не оскуде́ет монасты́рь, я́ко пшени́ца не обрета́ется. Игу́мен же нача́т бра́тии глаго́лати, не отреши́м ча́да благослове́ния отца́ на́шего, но блюде́м за́поведь его́. Сей глаго́л ваш несть вам на по́льзу, того́ смотря́йте, е́же оте́ц запове́да. Бра́тия же пребы́ша ну́дяще игу́мена, я́ко не доста́нет нам, не дади́м. Тогда́ игу́мен воспеча́ловав и глаго́ла им, иди́те, и е́же хо́щете твори́те. По обы́чаю же не да́ша благослове́ния ни́щим в вели́кий четверто́к, и во святы́й пято́к. Содержа́й же жи́тницу, отве́рз ви́де ю я́ко вся пшени́ца проклела́, и а́бие всю хотя́ше воврещи́ пшени́цу в мо́ре. Тогда́ игу́мен нача́ глаго́лати бра́тии, и́же отме́щется за́поведи отца́ своего́, постра́жет боле́знь преслуша́ния. И а́ще пять сот кобе́л пре́дали бы́хом, то отцу́ на́шему Феодо́сию угоди́ли бы́хом послуша́нием, и бра́тию уте́шили бы. И се поги́бе до пяти́ ты́сящ кобе́л, ку́ю по́льзу обрето́хом ча́да себе́; Но па́че вреди́хом себе́, толи́ко дво́е зло сотво́рше, за́поведь отца́ преступи́вше, и я́ко к Бо́гу наде́жи не сохра́ньше, но в жи́тницу на́шу положи́хом. Но поне́ от сего́ бра́тие моя́ уве́дите, я́ко Бог устрая́я все челове́чество. И святы́й Феодо́сий оте́ц наш смо́трит о нас ча́дех свои́х.

Слы́шите кня́зи, и разуме́йте держа́щии власть и велича́ющиися о наро́де язы́к, я́ко от Бо́га дана́ бысть держа́ва вам, и си́ла от Вы́шняго. И я́ко слуги́ Бо́жии есте́; То почто́ не храните́ зако́на, ни по сове́ту Вы́шняго хо́дите; Ка́ко ли не су́дите пра́во, но зла́та де́ля погубля́ете и́стину. Всяк бо князь правди́вый, а́нгельский и свяще́ннический чин и́мать. А наси́луяй непра́ведне, слугу́ себе́ сатане́ сотворя́ет. Си́ла бо дия́воля в подпу́пных его́, и не сыт быва́ет блу́дныя плотьски́я по́хоти. Мно́ги позна́в жены́, и до сестр помышля́ет в се́рдцы свое́м. Го́рдость и велича́ние неразсу́дно. Сего́ ра́ди стра́шна и напра́сна на́йдет на вы па́губа, я́ко гнев лют от Бо́га прии́дет на вы. Си́лнии бо си́лне испы́тани бу́дут.

Брат подви́жник не́кий, творя́ пра́вило свое́ с бра́том свои́м, побежда́емь же быва́ше слеза́ми, и оставля́ше стих псалма́. Еди́ною же моли́ его́ брат рещи́ ему́: «Что мы́сля на пра́виле та́ко го́рко пла́чеши?». О́нже глаго́ла ему́: «Прости́ мя бра́те. Аз у́бо всегда́ на пра́виле свое́м Судию́ зрю, и себе́ я́ко пови́нна стоя́ща и истяза́ема, и Судию́ глаго́люща ми: Почто́ согреши́л еси́? Про́чее же не ве́дущу ми что отвеща́ти, загражда́ются уста́ моя́. И сего́ ра́ди оставля́ю стих псалма́. Но прости́ мя, я́ко смуща́ю тя. И а́ще хо́щеши, да твори́т ко́ждо нас осо́бь пра́вило свое́». Глаго́ла ему́ брат: «Ни, о́тче. А́ще и не пла́чу аз, но оба́че зрю тебе́, и и́мам себе́ окая́нна». И ви́дев Бог смире́ние его́, дарова́ ему́ плачь бра́та его́.

Рече́ же па́ки: а́ще уве́си я́ко преставля́ется брат ко Го́споду, иди́ и пребу́ди у него́ в той день, да ви́диши ка́ко душа́ от те́ла разлуча́ется. А́ще рече́т тебе́ челове́к помоли́тися о нем, рцы: «Бог брат моли́тв ра́ди святы́х Его́, мене́ и тебе́ да поми́лует, я́коже есть во́ля Его́».

Рече́ ста́рец: сия́ сохрани́ до сме́рти своея́ и спасе́шися, е́же не я́сти с жено́ю, ниже́ име́ти любле́ние с ю́ным, ни спа́ти с не́коим на еди́ной рого́зине ю́ну ти су́щу, но то́чию с бра́том свои́м, или́ со ста́рцем свои́м, и се со стра́хом, а не презре́нием. И не оста́ви о́чи свои́ облача́щи ри́зы своя́ зре́ти на те́ло свое́. А́ще бу́дет ну́жда о вине́, до три ча́ши прие́мли, и не разреши́ за́поведи гоще́ния ра́ди. Не пребу́ди в ме́сте в не́мже Бо́гу согреши́л еси́. Не пре́зри слу́жбу свою́ да не впаде́ши в ру́ки враг твои́х. Пону́ди себе́ на поуче́ние псалмо́м, поне́же се соблюда́ет тя от плене́ния вра́жия. Возлюби́ вся́ко злострада́ние, и смиря́тся тебе́ стра́сти твоя́. Попецы́ся е́же не вменя́ти себе́ ни в че́мже, и уста́ви пла́кати грех свои́х. Соблюда́й себе́ от лжи, та бо отгоня́ет страх Бо́жий от тебе́. Откры́й помышле́ния своя́ отце́м свои́м, да́же по́мощь Бо́жия покры́ет тя. Пону́ди себе́ на рукоде́лие свое́, и страх Бо́жий всели́тся в тебе́. Не рцы «пра́здник есть днесь, да пие́м вино́, а у́тре пентико́стия, да я́мы бра́шна разли́чна». Несть пра́здника и́ноком. Па́сха Христо́ва - отступле́ние от зла. Пентико́стие же - воскресе́ние души́ па́дшей от нра́ва зла. Помина́й всяк путь, и не бу́дет скве́рны в души́ твое́й. Украша́яй ри́зы своя́, и исполня́яй утро́бу свою́, пасе́т помышле́ния ска́редна, и со благому́дрием не сче́тается. Поста́ви на ме́риле хлеб свой, и пий в ме́ру во́ду свою́, и блуд отъи́дет от тебе́. Чернори́зец мудр без стра́сти есть, а несмы́сленый поче́рпет зла́я. Пе́рси Госпо́дня - ра́зум Бо́жий, а припа́дый на ня феоло́г есть.

Мни́си е́тери ше́дше от хиж свои́х собра́шася вку́пе, и сло́во простира́ху о поще́нии и благове́рствии, и ка́ко подоба́ет угоди́ти Бо́гови. Сим же глаго́лемым, яви́стася а́нгела два е́тером ста́рцем от них, за ма́нтии держа́ща, и хва́ляща кого́ждо и глаго́люща о Бо́жией ве́ре. И умолча́ша и́мже яви́ся виде́ние. И в други́й же собра́шася на том ме́сте, и сло́во нача́ша о е́тере бра́те согре́шшем, и нача́ша глаго́лати о нем. Яви́ся у́бо святы́м ста́рцем вепрь смра́дом воня́яй весь скверне́н. Разуме́вше же согреше́ние их, и́мже яви́ чу́до пове́даша бра́тии а́нгельское похвале́ние, и ве́прево виде́ние.

Глаго́лаху же ста́рцы: я́ко подоба́ет кому́ждо я́же и́скреняго своего́ сотвори́ти, я́коже и́мать. Я́коже облачи́тися вонь пло́тию, и всего́ носи́ти челове́ка, и страда́ти с ним о всем, и ра́доватися и пла́катися, и про́сто рещи́, бы́ти с ним, я́ко ту же плоть носи́ти и ту же ду́шу, и я́ко о себе́ скорбе́ти, а́ще когда́ прилучи́тся ему́ печа́ль. Та́ко бо пи́сано есть: я́ко еди́но те́ло есмы́ о Христе́. И мно́зем ве́ровавшым бе се́рдце и душа́ еди́на. Бо́гу на́шему сла́ва, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.