Среда пятой седмицы по Пасце

Отвеща́ша у́бо иуде́и ре́ша Ему́: Не до́бре ли глаго́лем мы, я́ко самаряни́н еси́ Ты и бе́са име́еши? Отвеща́ Иису́с: Аз бе́са не име́ю.

Безсту́дно зло́ба, и лю́то. И егда́ стыде́тися подоба́ше, тогда́ па́че свере́пеет: е́же у́бо и о иуде́ех бысть. Потре́бно бо о рече́нных умили́тися, почуди́вшимся дерзнове́нию и рече́нных после́дованию. Они́же досажда́ют, самаряни́на нарица́юще и бесну́ющася глаго́люще, и ре́ша: Не до́бре ли глаго́лем, я́ко самаряни́н еси́ Ты и бе́са име́еши? Егда́ бо высо́ко что рече́т, неи́стовство сие́ ви́дится от зело́ нечу́вственых бы́ти. А́ще и нигде́же евангели́ст рече́ пре́жде я́ко самаряни́на нареко́ша, но ле́по от рече́ния сего́ мно́жицею от них рещи́ся сему́. «Бе́са име́еши» рече́. И́бо кто бе́са име́яй, почита́я Бо́га или́ почита́ющему досажда́яй? Что у́бо Христо́с? Кро́тость, ти́хость: «Аз бе́са не име́ю, но чту посла́вшаго Мя». Иде́же у́бо научи́ти их подоба́ше, и мно́гое их нисто́ргнути киче́ние, и наказа́ти не ве́лие му́дрствовати о Авраа́ме, зе́лен бе. А иде́же досажда́ему Ему́ подоба́ше претерпе́ти, мно́гою кро́тостию де́йствует. Егда́ бо глаго́лаху, я́ко отца́ Бо́га име́ем Авраа́ма, зело́ их каса́шеся. Егда́ же Его́ бесну́ющася нарица́ху, ти́хо сло́вом де́йствует, наказу́я нас: я́же у́бо в Бо́га отмща́ти, а я́же к нам презира́ти. «Аз не ищу́ сла́вы Моея́», сия́ рек рече́, показу́я я́ко не пристоя́ше Бо́га вам нарица́ти отца́, мужеуби́йцем су́щим. Те́мже че́стию е́юже ко О́ному сия́ веща́х, и О́ного ра́ди сия́ слы́шу, и Его́ ра́ди безче́стисте мя. Но ничто́же Ми раде́ние безче́стия досажде́ния сего́: О́ному испыта́ния до́лжни есте́ рече́нных, Его́же ра́ди сия́ слы́шу ны́не. «Аз не ищу́ сла́вы Моея́». Сего́ ра́ди оста́вль е́же му́чити вас, на наказа́ние обраща́юся и совещева́ю сия́ твори́ти, от ни́хже не то́кмо му́ки избежи́те, но и ве́чныя жи́зни полу́чите. «Ами́нь Ами́нь глаго́лю вам, а́ще кто сло́во Мое́ соблюде́т, не у́зрит сме́рти во ве́ки». Зде не ве́ру то́кмо рече́, но и житие́ чи́стое. И вы́ше у́бо глаго́лаше: «Живо́т ве́чный прии́мет». Зде же рече́: «Сме́рти не у́зрит». Вку́пе же и гада́тельствует, я́ко ничто́же мо́гут Ему́ сотвори́ти. А́ще бо сло́во Его́ соблюда́яй не у́мрет, мно́го па́че Сам. Сие́ у́бо све́дяще и они́, глаго́лют: «Ны́не разуме́хом, я́ко бе́са име́еши: Авраа́м у́мре и проро́цы умро́ша», си́речь, и́же сло́во слы́шавше Бо́жие умро́ша и и́же Твое́ слы́шавше не у́мрут ли?, - «Еда́ Ты бо́ле еси́ отца́ на́шего Авраа́ма?». О́ тщесла́вия! Па́ки на сро́дство Его́ притека́ют. И́бо после́дователно бе рещи́: Еда́ Ты бо́льше еси́ Бо́га? Или́: слы́шавше Тебе́ - Авраа́ма? Но не глаго́лют сие́, поне́же Авраа́ма ме́ньша Его́ непщева́ху бы́ти. Пре́жде у́бо показа́ мужеуби́йц, и си́це их отведе́ сро́дства. Егда́ же пребы́ша, и́нако сие́ ухищря́ет па́ки, показу́я, я́ко неполе́зная тружда́ются. И о сме́рти у́бо ничто́же им бесе́дова, ниже́ откры́, ниже́ рече́ ко́ю глаго́лет смерть. Еще́ же увещева́ет, я́ко Авраа́ма лу́чши есть, да и сим умо́лит.

Наипа́че у́бо а́ще и прилу́чшийся был бых, не подоба́ше умре́ти ничи́мже оби́девшу. Егда́ же и́стинну глаго́лю, и ниже́ еди́н грех име́ю, и от Бо́га по́слан бу́ду, и Авраа́ма бу́ду лу́чши - ка́ко неи́стовитеся и неполе́зная тружда́етеся, начина́ющи уби́ти? Что у́бо они́? «Ны́не позна́хом, я́ко бе́са име́еши». Но самаряны́ня не си́це: ниже́ рече́ ему́ бе́са име́еши, но толи́ко то́кмо: «Еда́ Ты бо́льши еси́ отца́ на́шего Иа́кова?». Си́и бо бе́ша досади́тели и уби́йцы, она́же уве́дети хотя́ше: те́мже и взыскова́ше, и с подоба́ющым смире́нием отвещева́ше, и Го́спода Его́ нарица́ет. И́же бо мно́га бо́льше обещева́ющу и достове́рну су́щу, не досажда́тися подоба́ше, но и почита́тися, и чуди́тися. Си́и же, и бесну́ющася Его́ глаго́лют. О́на бо я́же самаряны́ни недоуме́ющияся бе́ша, сия́ же - неве́рующих и развраще́нных: «Еда́ Ты бо́льши еси́ отца́ на́шего Авраа́ма?».

Я́коже сие́ бо́льша бы́ти твори́т Авраа́ма. Егда́ у́бо изше́дша ви́дите, испове́даете я́ко бо́льши есть. Сего́ ра́ди глаго́лаше: «Егда́ вознесе́те Мя, тогда́ разуме́ете я́ко Аз есмь».

И зри ра́зум: пе́рвее их отдра́в сро́дства, показу́ет Себе́ о́ного бо́льша су́ща бы́ти, да от мно́гаго вели́чества бо́льши уви́дится и проро́к . Поне́же бо при́сно проро́ка глаго́лаху Его́, си́це ра́ди глаго́лаше: «Сло́во Мое́ не вмеща́ется в вас».

Та́мо бо глаго́лаше, я́ко воскреша́ет ме́ртвых, зде же: «Не у́зрит сме́рти ве́руяй», е́же мно́го бо́льше бе е́же не попусти́ти удержа́тися сме́ртию. Те́мже па́че сверепя́ху. Что у́бо они́? «Кого́ Себе́ твори́ши?». И сие́ досади́тельне Ты, рече́, угожда́еши Себе́. К сему́ у́бо Христо́с: «А́ще Аз сла́влюся Сам, сла́ва Моя́ ничто́же есть». Ко́я глаго́лют зде еретики́? Слы́ша «еда́ Ты бо́льши еси́ отца́ на́шего Авраа́ма?», и не дерзну́ им рещи́, я́ко е́й, но спокрове́нне сие́ твори́т. Что у́бо? Ничто́же ли есть сла́ва Его́? Ко оне́м ничто́же есть. Я́коже бо глаго́лет: «Сведе́тельство Мое́ несть и́стинно», ко оне́х непщева́нию, си́це и зде рече́: «Есть прославля́яй Мя». И что ра́ди не рече́ «Оте́ц посла́вый Мя», но а́ки бы глаго́лал: Но Его́же вы глаго́лете я́ко Бог ваш есть и не ве́сте Его́? Хотя́ше бо показа́ти, я́ко не то́кмо Отца́ Его́ не ве́дят, но ниже́ Бо́га. «Аз же вем Его́». Те́мже не е́же глаго́лати, я́ко «Аз вем Его́» киче́ние есть, но е́же рещи́ «не ве́дети» - ложь. Вы же глаго́люще ве́дети Его́, лже́те. Си́це Аз, а́ще реку́ не ве́дети, а́ще Аз сла́влю Себе́. Поне́же у́бо глаго́лаху: «Кого́ Себе́ твори́ши», рече́: «А́ще Аз творю́, сла́ва Моя́ ничто́же есть». Я́коже у́бо Аз Его́ вем изве́стне, си́це Его́ не ве́сте вы.

Я́коже бо о Авраа́ме не все отъя́т, но рече́: «Вем, я́ко се́мя Авраа́мле есте́», яќо бы бо́льше сотвори́ти осужде́ние. Си́це зде не все отъя́т, но что: «Его́же вы глаго́лете», дав е́же глаго́лы похвале́ние, бо́льше сотвори́ согреше́ние. Ка́коже ли не ве́сте Его́? Зане́ вся о Нем и глаго́лющаго и творя́щаго, я́ко бы Ему́ просла́витися досажда́ете, а́ще и от О́ного по́сланна. Но сие́ без сведе́тельства. Но про́чаго сострои́тельна: «И сло́во Его́ соблюда́ю». Зде же, а́ще бы что име́ли, могли́ бы обличи́ти, велича́йше бо бе указа́ние е́же от О́ного посла́тися. «Авраа́м оте́ц ваш возра́довася, да уви́дит день мой, и ви́де, возра́довася». Па́ки показу́ет их чу́ждих су́щых о́ного: а́ще у́бо о ни́хже он возра́доватися, си́и боле́знуют. Дня же зде мне ви́дится глаго́лати кре́стнаго, его́же в приноше́нии о́вни и Исаа́кове предвообрази́.

Что у́бо они́? Четы́редесяте лет не у́ и́маши, и Авраа́ма ли ви́дел еси́? Я́ко близ четы́редесятих лет про́чее бы́ти Христу́. Глаго́ла им: «Пре́жде не́же Авраа́му бы́ти, Аз есмь». И взя́ша ка́мения, да ве́ргут Нань. Зри́ши ли, ка́ко же бо́льшу бы́ти Авраа́ма устро́ил есть? Возра́довавый бо ся да уви́дит день, и потща́тельно сие́ положи́в: благоявле́нно, я́ко о благодея́нии бы́вшаго и я́ко бо́льшаго.

Поне́же бо глаго́лаху текто́нов сын и ничто́же вя́щше мечта́ху, пома́лу их возво́дит к высоча́йшему разуме́нию. Егда́ у́бо слы́шаша, я́ко не ве́сте Бо́га, не боле́зноваша. Егда́ же слы́шаша пре́жде не́же Авраа́му бы́ти, Аз есмь, я́ко благоро́дству их смиря́ему сверепя́ху и ка́мением побива́ху. «Ви́де де́нь Ми и возра́довася». Показу́ет, я́ко не нево́лею на страсть гряде́т, а́ще у́бо похваля́ет обра́довавшегося о кресте́: сие́ бо спасе́ние вселе́нныя бе. Они́же ка́мение мета́ху: си́це ко уби́йствам гото́ви бе́ша, и собо́ю сия́ де́йствоваху, ничто́же истяза́юще.

Что же ра́ди не рече́: «Пре́жде Авраа́му бы́ти, Аз бех, но Аз есмь»? Я́ко Оте́ц Его де́йствует сим рече́нием есмь, си́це и Той, е́же бо непреста́нне бы́ти знамена́тельно сие́, вся́кого свобожде́нно вре́мени. Сего́ ра́ди и ху́льно им бы́ти рече́ние ви́дится. А́щеже е́же ко Авраа́му сосужде́ние не претерпе́ша, а́ще и ма́ло су́ще, а́ще ча́сте себе́ сравня́л бы Отцу́ - еда́ у́бо преста́ли бы Его́ побива́юще? Та́же бе́гает па́ки челове́чески и кры́ется, дово́льно уче́ние им предлага́я. И Своя́ соверши́в, взы́де от святи́лища, и отлучи́ся на исцеле́ние слепа́го: де́лы уверя́я, я́ко пре́жде Авраа́ма есть.

Но не́гли рече́т кто: Что ра́ди не разруши́ их си́лу? Си́це бо ве́ровали бы. Разсла́бленаго исцели́л есть, и не ве́роваша. Ина́я безчи́сленая соде́ла, и в само́й же стра́сти пове́рже их взна́к и помрачи́ их зре́ния, и не ве́роваша. И ка́ко бы у́бо ве́ровали, а́ще си́лу их разруши́л бы? Души́ бо отча́явшияся, ничто́же го́рше: а́ще и зна́мения уви́дит, а́ще и чудеса́ - пребыва́ет то́же безсту́дие име́ющи.

Нравоуче́ние пятьдеся́ть пя́тое: О за́висти и я́ко от Бо́га у́бо быва́емым, сра́доватися подоба́ет, зле же стра́ждущым сболе́зновати, а́ще и от Бо́га му́чится:

Фарао́н безчи́сленыя прии́м я́звы, егда́ му́чашеся то́кмо уцелому́дряшеся: и до после́дняго дни тако́в пребы́сть, гоня́ и́хже отпусти́. Сего́ ра́ди горе́ и до́лу Па́вел рече́: «Да не ожесточи́тся кто от вас ле́стию грехо́вною». Я́ко бо столпи́ те́ла умерщвя́ются про́чее и ниже́ еди́но чу́вство име́ют, си́це и душа́, егда́ мно́гими удержа́на бу́дет страстьми́, умерщвя́ется к доброде́тели. А́ще и что у́бо принесе́ши, не прие́млет ве́щи чу́вство. Но а́ще и му́ку, а́ще и яково́ любовоспрети́ши, не поболе́нна пребыва́ет. Те́мже у́бо молю́ся, до́ндеже наде́жди име́ем спасе́ния, до́ндеже мо́жем обрати́тися - вся твори́ти. И́же бо обезнаде́ждившеся, я́коже ко́рмником отча́явшеися, ве́тру ды́шущу, кора́бль преда́вше, ничто́же от себе́ вно́сят, си́це и си́и пробода́ются про́чее. Егда́ бо зави́дливый во еди́но зрит то́кмо вожделе́ние испо́лнити свое́: а́ще и му́читися хо́щет, а́ще и убие́н бы́ти, стра́сти быва́ет то́кмо. И блу́дный, и любоиме́тельный. А́ще же страсте́й толи́ко томи́тельство, мно́го па́че доброде́тели. А́ще оне́х ра́ди сме́рти пренебрега́ем, мно́го па́че сея́ ра́ди. А́ще они́ души́ пренебрегу́т своея́, мно́го па́че о спасе́нии на́шем сие́ твори́ти подоба́ет. Ко́е бо нам бу́дет сло́во, егда́ погиба́ющим си́це тща́щимся о свое́й поги́бели, мы о свое́м спасе́нии ниже́ толи́ко показу́ем тща́ние, но при́сно за́вистию тае́ми пребыва́ем. Ничто́же бо завиде́ния го́рше. Да́же ина́го погуби́т и себе́ припогуби́т, зави́стливаго о́ка истаява́ет печа́лию, сме́рти соживе́т всегда́шней, всех враго́в непщу́ет, ничи́мже оби́девших. Ту́жит, я́ко Бог почита́ется. Ра́дуется, о ни́хже диа́вол ра́дуется. Он си́це почте́н бысть пред челове́ки? Но несть сия́ честь. Не зави́ди. Но пред Бо́гом ли почте́ся? Поревну́й и бу́ди подо́бен. Но не хо́щеши ли? Что у́бо и себе припогубля́еши? Что и е́же име́еши поверза́еши? Не мо́жеши ли бы́ти ра́вен о́ному, ниже́ взя́ти что добро́, что и зло́ прие́млеши? Потре́бно соуслади́тися, да а́ще и приобщи́тися трудо́в не возмо́жеши, от е́же соуслади́тися приобрета́еши. Довле́ет мно́гажды и произволе́ние ве́лие сотвори́ти бла́го. Иезекии́ль у́бо рече́, сего́ ра́ди моави́тяном учи́тися, за е́же ра́доватися о израильтя́нех, и ины́х не́ким спаса́тися, зане́ воздыха́ху о ины́х злых.

А́ще же воздыха́ющым о ины́х злых есть не́кое утеше́ние, мно́го па́че услажда́ющимся о че́стех ины́х. Порица́ше [Бог] моави́тяном, я́ко ра́довахуся о израильтя́нех. А́ще и Бог му́чаше, но ниже́ егда́ Сам му́чит, услажда́тися нам хо́щет от му́чимых: ниже́ бо Сам хо́щет их му́чити. А́ще ли же сболе́зновати подоба́ет му́чимым, мно́го па́че почита́емым не зави́дети. Си́це убо и́же о Коре́и и Дафа́не погибо́ша: зави́димых у́бо светле́йшых сотво́рше, себе́ же му́це преда́вше. Зверь бо есть ядови́т за́висть, зверь нечи́ст и зло́ба произволе́ния, ми́лости не име́ющи, лука́вство отве́та лише́но, всех вина́ и ма́ти злых. Те́мже искорени́[м] сию́, да изы́мем да настоя́щых злых свободи́мся и бу́дущых благи́х получи́м благода́тию и человеколю́бием Го́спода на́шего Иису́са Христа́, И́мже и с Ни́мже Отцу́ сла́ва со Святы́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Аминь.

И изгна́ша его́ вон. И слы́ша Иису́с я́ко изгна́ша его́ вон, и обре́т его́ рече́ ему́: Ты ве́руеши ли в Сы́на Бо́жия? Отвеща́ он и рече́: И кто есть Го́споди да ве́рую в Него́?

И́же и́стины ра́ди и е́же во Христа́ испове́дания стра́ждуще что лю́то и досажа́еми, си́и па́че суть почита́емы. Я́коже бо име́ний погуби́вый Его́ ра́ди, сей наипа́че есть обреты́й; и ду́шу свою́ ненави́дяй, сей наипа́че есть любя́й - си́це и досажда́емый, е́же и о слепце́ бысть. Изгна́ша у́бо его́ вон от святи́лища иуде́и, и обре́те его́ Влады́ка святи́лища. Свободи́ся собо́рища губи́тельнаго, и обре́те спаси́тельный исто́чник. Обезче́стен бысть от обезче́щающых Христа́, и почте́н бысть от а́нгельскаго Влады́ки. Таковы́ и́стины по́чести! Си́це и мы, а́ще зде оста́вим име́ния, обря́щем та́мо дерзнове́ние. А́ще зде да́мы скорбя́щим, упоко́имся на небесе́х. А́ще досажде́ни бу́дем Бо́га ра́ди, почте́мся и зде, и та́мо. «Егда́ же изгна́ша его́ от святи́лища, обре́те его́ Иису́с». Показу́ет евангели́ст, я́ко на сие́ прии́де я́ко бы ему́ сре́стися. И зри, ко́ими его́ воздару́ет: глави́зною благи́х. И́бо себе́ сказу́ему, пе́рвее не ве́дящу, и в Свои́х учени́к вочте́ его́ лик.

Ты же ми смотри́, ка́ко опа́ство евангели́ст повеству́ет. Ре́кшу бо ему́: «Ты ве́руеши ли в Сы́на Бо́жия?», глаго́ла: «Го́споди, и Кто есть?». Не у́бо Его́ ве́дяше, и́бо исцеле́н: слеп бо бе пре́жде не́же ко Благода́телю приити́, и по исцеле́нии от псов о́нех обвлача́шеся. Я́коже у́бо не́кий подвигополо́жник страда́льца мно́га стра́жуща и венча́ющася прие́млет. И что рече́? «Ве́руеши ли в Сы́на Бо́жия?». Что сие́? По толи́ком сопроти́в рече́нии ко иуде́ом, по толи́ких глаго́лех вопроша́ет: а́ще ве́руеши ли? Не неве́дый, но хотя́ Себе́ сказа́ти. И показу́я, я́ко вельми́ почита́ет его́ ве́ру. Укори́ мя наро́д толи́к, рече́, но ни еди́но же мне сло́во о о́нех: еди́ного же мне раде́ние е́же в тебе́ ве́ровати. Лу́чши бо еди́н творя́й во́лю Госпо́дню, не́жели тмы законопресту́пнии. «Ты ве́руеши ли в Сы́на Бо́жия?». Я́ко и предстоя́ и прие́мля глаго́лемая, си́це его́ вопроша́ет. И пе́рвее его́ в любо́вь Свою́ устро́и. Не рече́ бо а́бие: ве́руй, но вопраша́ше. Что у́бо он? «И Кто есть Го́споди, да ве́рую в Него́?». Жела́ющия и зело́ взыску́ющия души́ глаго́л. О Не́мже толи́ка бесе́дова, Того́ не весть: да навы́кнеши его́ любои́стинное. Не у́ бо бе Его́ ви́дев. «Глаго́ла ему́: и ви́дел ли еси́ Его́, и глаго́ляй с тобо́ю, Он есть». Не рече́: Аз есмь, но посре́дствене еще́ и сомни́тельне: «И ви́дел еси́ Его́». Сие́ еще́ не я́вствено бе, те́мже я́вственейше наведе́: «Глаго́ляй с тобо́ю, Он есть». Глаго́ла: «Ве́рую Го́споди, и поклони́ся а́бие Ему́». И не рече́: Аз есмь исцели́вый тя, реки́й тебе́: иди́ умы́йся в Силоа́ме. Но вся о́но умолча́в, рече́: «Ве́руеши ли в Сы́на Бо́жия?». Та́же, мно́гую любо́вь явля́я, поклони́ся а́бие, е́же ма́ли от исцеле́нных сотвори́ша, си́речь прокаже́ннии и а́ще кто ин. Сим явля́я Его́ боже́ственую си́лу: да́же бо не возмни́т кто глаго́л то́кмо бы́ти рече́нное, и де́ло приложи́. Поклони́вшужеся ему́, рече́ Христо́с: «На суд Аз приидо́х в мир, да неви́дящии ви́дят и ви́дящии сле́пи бу́дут». Сие́ и Па́вел рече́: «Что у́бо рече́м? Я́ко язы́цы не гоня́щии пра́вду, постиго́ша пра́вду. Пра́вду же ю́же от ве́ры Иису́совы. Изра́иль же гоня́ зако́н пра́вды, в зако́н пра́вды не пости́же». Ре́к же «на суд приидо́х Аз в мир», и о́ного зе́льнейша о ве́ре соде́ла, и воздви́же после́дующых ему́. И́бо после́доваху ему́ фарисе́и. А е́же на суд - в бо́льшую му́ку глаго́лаше. Показу́я, я́ко осуди́вшии Его́ - ти́и суть осужде́ннии, и́же и я́ко гре́шника осуди́вше, са́ми суть осужде́ни. Зде же два глаго́лет прозре́ния и два ослепле́ния: и чу́вственое, и мы́сленое. Глаго́лаху Ему́ от после́дующых Ему́: «Еда́ и мы сле́пи есмы́?». Я́коже и́нде глаго́лаху: «Ни еди́ному же рабо́тахом», «никогда́ же и от блуда́ не рожде́ни есмы́». Си́це и ны́не к чу́вственым упова́ют то́кмо и сим срамля́ются ослепле́нием. Та́же показу́я им, я́ко лу́чше сле́пым бы́ти, не́жели ви́дящим, рече́: «А́ще сле́пи бысть бы́ли, не у́бо име́ли бысть греха́». Поне́же студа́ вещь бы́ти непщева́ху беду́, преврати́ ю́ на их главу́ рек: я́ко сия́ вам отра́днейшу обноша́ше му́ку, везд́е пресеца́я челове́ческая мудрова́ния и в разуме́ние возводя́ вели́ко и чу́дно. «Ны́не же глаго́лете, я́ко ви́дим». Я́коже та́мо рече́ «его́же вы глаго́лете я́ко Бог ваш бе», си́це у́бо и зде «ны́не же глаго́лете я́ко ви́дите» - не ви́дите бо.

Зде, е́же непщева́ху похвалу́ бы́ти ве́лию, сие́ показу́ет им му́ку нося́ще и о пре́жней же слепоте́ уте́ши су́щаго от рождества́. Та́же о слепоте́ их бесе́дует. Да́же бо не глаго́лют «не от на́шия слепоты́ не прихо́дим», но я́ко лестьца́ бе́гающе отвраща́емся», о сем все твори́т сло́во. Не про́сте же евангели́ст воспомяну́, я́ко слы́шаша от фарисе́й сия́ с Ним су́щии и ре́ша: «Еда́ и мы сле́пи есмы́?» - но да тебе́ воспомяне́т, я́ко си́и они́ бе́ша и́же пе́рвее отступи́вше, та́же ка́мением поби́вше. Бе́ша бо не́цыи про́сте после́дующе и удо́бне воспроти́вное прелага́еми. Отку́ду у́бо состроя́ет, я́ко несть льстец, но Па́стырь? Положи́в позна́ния обоего́: и па́стыря, и лестьца́ и вреди́теля, и от них подая́ им истяза́ти веще́й и́стину. И пе́рвее: кто льстец и тать, показу́ет от писа́ниих, и си́це нарица́я, и глаго́ля: «Ами́нь, ами́нь глаго́лю вам, не входя́й две́рьми во двор о́вчий, но прела́зя и́ отъину́ду: он тать есть и разбо́йник».

Зри указа́ния разбо́йника: пе́рвое, я́ко не дерзнове́нием вхо́дит, второ́е, я́ко не по Писа́ниих: сие́ бо есть еже не дверми́. Зде же и су́щих пре́жде Его́ гада́тельствует, и по Нем бу́дущых: и анти́христа, и лжехристо́в – Иу́ду же и Фе́вду, и а́ще не́цыи и́ни такови́ бы́ша. В ле́поту дверь Писа́ния нарече́: сия́ бо нас приво́дят к Бо́гу и богопозна́ние отверза́ют: сия́ овца́ творя́т, сия́ сохраня́ют и волко́м не попуща́ют привходи́ти. Я́коже бо не́кая дверь утверже́нна, си́це заключа́ют еретико́в вход, во утверже́нии устро́ящи нас, о ни́хже а́ще восхо́щем всех, и не оставля́ющи заблужа́ти. А́ще и не разори́м ю́, не бу́дем удо́бь е́млеми враги́. Сею́ и па́стырей и непа́стырей уве́мы всех. Что же есть «во двор»? Ко овца́м, и промышле́нию о́нех. И́же бо не писа́ньми де́йствуя, но прела́зя отъину́ду, си́речь, ин себе́ и неузако́нен секи́й путь - сей тать есть. Зри́ши ли и отсю́ду Отцу́ соглаша́юща, тем е́же Писа́ния на среду́ привести́? Сего́ ра́ди и иуде́ом глаго́лаш: «Испыта́йте писа́ния», и Моисе́я приведе́ на среду́, и сведе́теля его́ нарица́ше и проро́ков всех. Вси бо рече́, слы́шавшии от проро́к, «прии́дут ко Мне». И «а́ще ве́ровали бысть Моисе́ю, ве́ровали бы́сте и Мне». Зде же то́жде уподо́бительну положи́. Рек же «прела́зя отъину́ду», и кни́жников назна́мена, я́ко уча́ху за́поведи уче́ния челове́ков , и Зако́на преступа́ху, е́же у́бо и Сам поноша́я глаго́лаше: «Никто́же от вас твори́т Зако́на». И до́бре рече́ прела́зя, не входя́: е́же есть та́тя, сте́ну прескочи́ти хотя́ща и бе́дне вся де́йствующаго.

Ви́дел ли еси́, ка́ко подписа́ разбо́йника? Смотри́ и па́стыря позна́ние. Что у́бо сие́ есть? «Входя́й две́рьми, сей есть па́стырь овца́м, сему́ две́рник отверза́ет. Рече́, и гла́са его́ слу́шают овца́, и своя́ нарица́ет по и́мени». И егда́ изведе́т я́, «пред ни́ми хо́дит». Положи́ и па́стыря, и вреди́теля указа́ния, да уви́дим па́ки, ка́ко им приуподо́би я́же по сих. «Сему́, рече́, две́рник отверза́ет». Пожда́в, [глаго́лет] уподобле́нии, я́ко бы изъяви́тельнейше сотвори́ти сло́во. А́ще же и по рече́нию восхо́щеши при́тчу истяза́ти, ничто́же возбраня́ет две́рника зде разуме́ти Моисе́я: он бо словесе́м Бо́жиим вве́реный. «Его́же и гла́са его́ слу́шают, и овца́ своя́ нарица́ет по и́мени». Поне́же бо горе́ и до́лу глаго́лаху Его́ преле́стника бы́ти, и сие́ от неве́рствия своего́ утвержда́ху глаго́люще: «Кто от князь ве́рова в Него́?» - показу́ет, я́ко не Его́ от оне́х неве́рия вреди́теля и лестьца́ подоба́ет нарица́ти, но их от е́же не внима́ти Ему́, и ове́ц после́довательне отврещи́ чи́на.

А́ще бо па́стыря есть е́же узако́неною входи́ти две́рию, то́йже вни́де сею́, после́довавшии вси мо́гут у́бо бы́ти овца́, отве́ргшиижеся не па́стыря оклевета́ша, но ове́ц сро́дства изгна́ша себе́. А́ще же глаго́лет происходя́ Дверь Себе́ бы́ти, па́ки не подоба́ет смуща́тися: и́бо и Па́стыря Себе́ глаго́лет, и Овцу́, и разли́чне смотре́ния пропове́дует своя́. Егда́ бо приво́дит нас ко Отцу́ - Дверь Себе́ нарица́ет. Егда́ же прилежи́т, Па́стыря. Да́же бо не сие́ бы́ти де́ло вознепщу́еши ему́ то́кмо е́же приводи́ти, глаго́лет и Па́стыря Себе́. «И овца́ гла́са его́ слу́шают, и призыва́ет своя́ овца́, и изво́дит я́», м сам «пред ни́ми хо́дит». И у́бо сопроти́вное па́стырие творя́т, созади́ их после́дующе. Но Той, показу́я я́ко всех наста́вит ко и́стине, от спротивле́ния оне́м твори́т. Я́коже у́бо, егда́ и овца́ посла́, - не вне волко́в, но посреде́ волко́в посла́. Мно́го у́бо пресла́внейша сия́ па́ственая су́щия у нас. Ви́дитжеся мне и о слепо́м гада́тельствовати. И́бо о́ного изведе́, призва́в от среды́ иуде́й: и послу́ша Его́ гла́са, и позна́. «Чужде́му же не после́дуют, я́ко не ве́дят чужды́х гла́са». Или́ у́бо су́щих о Фе́вде глаго́лет зде и Иу́де: и́бо вси и ели́цы ве́роваша им расточи́шася рече́. Или́ по сих хотя́щых прельща́ти лжехри́стех. Да́же бо не глаго́лют еди́наго оне́х Сего́ бы́ти, мно́гими Себе́ от оне́х изъима́ет. И пре́жде у́бо полага́ет разли́чие е́же от Писа́ний уче́ние. Той бо си́ми их привожда́ше, они́ же не отсю́ду их привлача́яху. Второ́е же, е́же ове́ц послуша́ние. Ему́ бо я́ко не жи́ву то́кмо, но и сконча́вшуся вси ве́роваша, оне́х же а́бие оста́виша.

И тре́тие же с си́ми есть рещи́ не ма́ло. Они́ бо я́ко наси́льницы и отсту́плении вся творя́ху. Той же си́це дале́че Себе́ такова́го устро́и зазре́ния, я́ко и хотя́щим им сотвори́ти царя́ бежа́ти, и вопроша́ющым, а́ще леть есть да́ти кинсо́н ке́сареви, повеле́ти отда́ти, и Себе́ позна́ти дидра́хмы. К сим Той у́бо о спасе́нии ове́ц прии́де, «да живо́т име́ют рече́, и ли́шше име́ют», они́же и настоя́щия лиши́ша их жи́зни. И они́ у́бо преда́ша вве́ренных и бежа́ша, Сей же си́це ста до́блественне, я́ко и ду́шу изда́ти. И они́ у́бо не хотя́ще, и принужда́емии бе́гающе пострада́ша, Сей же хотя́ и произволя́я претерпе́ вся.

«Сию́ при́тчу рече́ им Иису́с. Они́же не разуме́ша, ка́я бе́ша, я́же глаго́лаше им Иису́с». И что ра́ди не я́вственне рече́? Внима́тельнейших их сотвори́ти хотя́. Егда́ у́бо сие́ состро́и, разреша́ет про́чее неизъявле́ние, си́це глаго́ля: «Аз есмь Дверь: Мно́ю, а́ще кто вни́дет, спасе́тся: вни́дет, и изы́дет, и па́жить обря́щет», си́речь во утверже́нии бу́дет и осла́бе. Па́жить же, и наслаже́ние зде глаго́лет, и пасе́ние ове́ц, о́бласть и госпо́дьство, си́речь, внутрь пребу́дет и никто́же Его́ изри́нет. Е́же у́бо о апо́столех бысть, и́же со осла́бою внидо́ша и изыдо́ша, я́ко всея́ госпо́дие бы́вше Вселе́нныя, и никто́же их изгна́ти возмо́же. «Вси ели́цы приидо́ша та́ти суть и разбо́йницы, но не послу́шаша их овца́». Не о проро́цех рече́ зде, я́коже еретицы́ ре́ша: оне́х бо послу́шаша и оне́ми ве́роваша Христу́ - но о Фе́вде и Иу́де глаго́лет, и ины́х раско́льницех. И́накоже, и е́же «не послу́шася овца́» похваля́я рече́. Нигде́же явля́ется похваля́я преслу́шавших проро́ков, сопроти́вное же злосла́вя и осужда́я зе́льне, отню́дуже я́вственно, я́ко е́же «не послу́шаша», ны́не о раско́льницех оне́х рече́ся. «Тать не прихо́дит ра́зве да укра́дет и зако́лет и погуби́т». Е́же тогда́ бысть всем закла́нным и поги́бшым. «Аз же приидо́х, да живо́т и́мут и ли́шше и́мут». И что живота́ ли́шнейши, рцы ми? Ца́рствие небе́сное. Но не у́ глаго́лет сие́, но живота́ и́мя обраща́ет, е́же бе им зна́емо. «Аз есмь Па́стырь до́брый». Зде про́чее о стра́сти бесе́дует, показу́я я́ко о спасе́нии ми́ра сия́ быва́ет, и не нево́лею на сию́ прихо́дит. Та́же глаго́лет уче́ние па́стыря па́ки и нае́мника. «Па́стырь бо ду́шу свою́ полага́ет. Нае́мник же не сый па́стырь, ему́же не суть овца́ своя́, зрит во́лка гряду́ща и оставля́ет овца́ и бежи́т». Зде показу́ет Себе́ си́це владя́ща, я́коже Отца́: а́ще у́бо Па́стырь Той есть, и Своя́ Ему́ суть овца́. Зри́ши ли, ка́ко в при́тчах высоча́йше веща́ет, иде́же спокрыва́ется сло́во, и не дае́т вину́ явле́нну слы́шателем? Что ли у́бо нае́мник сей твори́т? «Зрит во́лка гряду́ща и оставля́ет овца́, и прихо́дит волк, и похища́ет я́». Сие́ они́ сотвори́ша, Той же сопроти́вное. И́бо внегда́ ят бысть рече́: «Оста́вите сих ити́, да соверши́тся сло́во», я́ко никто́же от них поги́бе. Есть же зде и мы́сленаго непщева́ти во́лка: и́бо ниже́ о́ному попусти́ наше́дшу расхи́тити овца́. Не волк же есть сей то́кмо, но и лев: «Враг бо наш диа́вол рече́, я́ко лев рыка́я обхо́дит». Сей змий и драко́н есть: «Наступа́йте бо верху́ змие́в и скорпи́ев».

Нравоуче́ние пятьдеся́ть девя́тое: Я́ко спасе́ние е́же за́поведи Христо́вы име́ти, и блюсти́, и о любоиме́нии:

Те́мже молю́, да пребыва́ем под Па́стырем пасо́ми. Пребу́дем же, а́ще гла́са Его́ послу́шаем, а́ще Ему́ повине́мся, а́ще чужде́му не после́дуем. И кой Его́ глас? «Блаже́ни ни́щии, блаже́ни чи́стии се́рдцем, блаже́ни ми́лостивии». А́ще сия́ де́йствуем, под Па́стырем пребу́дем, и волк внутрь бы́ти не мо́жет, ниже́ возмо́жет. Но а́ще и на́йдет, о зле свое́м сие́ соде́лает. Па́стыря бо име́ем си́це лю́бяща нас, я́ко и ду́шу за ны преда́ти. Егда́ у́бо и си́лен бу́дет и лю́бит, что возбраня́ющее нам спасти́ся? Ничто́же. А́ще не мы са́ми отступа́ем. Ка́ко же ли отступи́м? Услы́ши глаго́лющаго: «Не мо́жете двема́ господи́нома рабо́тати: и Бо́гу и мамо́не». А́ще у́бо Сему́ рабо́таем , не постра́жем о́ного томи́тельства. И́бо томи́тельства вся́ко горча́йше име́ний вожделе́ние: сла́дость бо ни еди́ну же име́ет, попече́ния же, и за́висти, и наве́ты, и клеветы́, и доброде́тели безчи́сленая возбране́ния - ле́ность и студодея́ние, лихоима́ние, пия́нство, я́же и свобо́дных рабо́в твори́т и среброку́пленных го́рших, и рабо́в не челове́ков, но люте́йшему от страсте́й и неду́г душе́вных.

Таковы́й мно́га и Бо́гу и челове́ком неуго́дная дерза́ет, убоя́вся, да не кто его́ влады́чество отъи́мет сие́. О́ го́рькия рабо́ты и диа́вольскаго наси́льства! Сие́ бо наипа́че всех есть люте́йше, я́ко в толи́ких содержи́ми злых, услажда́емся, и вери́гу лобыза́ем, и в узи́лищи живу́ще тмы испо́лненом, на свет изы́ти не мо́жем. Па́че е́же не хо́щем, но связу́ем себе́ зла́я и услажда́емся неду́гом.

Отню́дуже ниже́ отвеща́ти мо́жем, но руды́ де́лающых лю́тейше пребыва́ем: труды́ у́бо и злострада́нием претерпева́юще, плодо́в же не наслажа́ющеся. И е́же у́бо го́рше всех: а́ще и свободи́ти восхо́щет кто го́ркаго сего́ плене́ния нас, не прие́млем, но и стужа́ем си, и негоду́ем, и ничи́мже отра́днее неи́стовящыхся пребыва́юще си́це, но и мно́го всех оне́х окая́ннейше - и толи́ко, ели́ко ниже́ свободи́тися неи́стовства хо́щем.

Еда́ бо сего́ ра́ди приведе́н еси́ в мир сей, о́ челове́че? Еда́ бо сего́ ра́ди был еси́ челове́к, да руды́ сия́ де́лаеши и собира́еши зла́то? Не сих ра́ди созда́ тебе́ по о́бразу, но да Ему́ угожда́еши, да бу́дущых получи́ши, да со а́нгелы лику́еши? Что у́бо отрева́еши себе́ благоро́дие и к после́днему безче́стию и злоро́дию изрева́еши? И́же та́яже тебе́ разреши́в рожде́ния , рожде́ния же глаго́лю духо́вная, гла́дом растлева́ется, ты же ли от пресыще́ния разседа́ешися. Брат наг те́ло обво́дит, ты же ли и ри́зам ри́зы состроя́еши, огражда́я че́рвем таково́е одея́ние. И коль лу́чше бы́ло бы телеса́ одева́ти и́ми ни́щых? Си́це бо и неизнуря́ема пребыла́ бы, и попече́ния вся́кого свободи́ла, и бу́дущую тебе́ жизнь принесла́ бы́ша . А́ще бо не хо́щеши сия́ бы́ти мо́лем сне́дна, да́ждь ни́щым: они́ бо суть одея́ния сия́ ве́дящии протряса́ти до́бре. И́бо ковче́га Те́ло Христо́во честне́йше же и утверже́ннейше. Ниже́ бо то́кмо соблюда́ет ри́зы, ниже́ неизнуря́емы сохраня́ет то́кмо, но и светле́йши соде́ловает. Ковче́г мно́жицею с ри́зами ят, после́днею тебе́ обложи́ тщето́ю: сие́ же ниже́ смерть вреди́ти мо́жет хране́ние, ниже́ бо двере́й зде нам потре́ба и закле́пов, ни рабо́в бдя́щых, ни ина́го ко́его такова́го утверже́ния. И́бо вся́кого наве́та свободи́ся, и лежи́т храни́ма, я́коже ле́по су́щая на небесе́х лежа́ща: вся́кою бо зло́бою ме́сто о́но неше́ствено. Сия́ ниже́ мы глаго́люще престава́ем, ниже́ вы слы́шаще покаря́етеся. Вино́вное же - души́ есмы́ худы́, и к земли́ излия́вшияся, и до́лу влачи́мыя. Па́че же не бу́ди всех вас зазре́ти зло́бу, а́ки всем неисце́льная негодова́ти. А́ще бо и бога́тством пия́нствующе и загража́ют слух ко глаго́лемым, но нищете́ соживу́щии, возмо́гут возре́ти к ним.

И что сия́ к ни́щым рече́? Ни зла́то бо им есть, ниже́ толи́ки ри́зы. Но хлеб есть им и вода́ студе́на: но пу́ла два и но́ги, я́ко бы посети́ти неду́гующых: но язы́к и сло́во, хра́мина и покро́в, я́ко бы единопи́щна сотвори́ти стра́ннаго. Не тала́нты бо зла́та толи́ки и толи́ки истязу́ем от ни́щых, но сия́ у́бо от бога́тых.

А́ще же кто нищь бу́дет и ко ины́х прихо́дит врато́м, ниже́ пу́ло вложи́ти Влады́ка наш срамля́ется, но и бо́льша рече́т мно́гая вве́ргших прия́ти от него́. Коли́цы от ны́не стоя́щих моля́хуся во о́но бы́ти вре́мя, в не́же с пло́тию Христо́с обхожда́ше зе́млю, я́ко бы и единопи́щни Ему́ бы́ти и сообе́дни. Се ны́не леть есть сему́ бы́ти, и зва́ти па́че на обе́д, и пи́ршествовати с Ним, и о бо́льшем приобре́тении. От я́дших бо с Ним тогда́, мно́зи и погибо́ша: яко́в же Иу́да бе, и ини́и же такови́. От зову́щых же Его́ ко́ждо ны́не во хра́мину свою́, и причаша́ющих Ему́ трапе́зы и кро́ва, благослове́ния наслади́тся вели́каго. «Прииди́те бо, рече́, благослове́нии Отца́ Моего́, насле́дуйте уготова́нное вам Ца́рствие от сложе́ния ми́ру. Взалка́хбося, и да́сте Ми я́сти. Вжада́х, и напои́сте Мя. Стра́нен бех, и введо́сте Мя. Бо́лен, и посети́сте Мя. В темни́цы бех, и приидо́сте ко Мне». Да́же у́бо сих услы́шим глаго́л, да облече́м на́га, да введе́м стра́нна, да напита́ем а́лчуща, да напои́м жа́ждуща, да посети́м неду́гующа, да уви́дим су́щаго в темни́цы. Да́же дерзнове́ния наслади́мся, и грехо́в проще́ние прии́мем, и благи́х причасти́мся о́нех и сло́во превосходя́щых и ум, и́хже бу́ди всем нам получи́ти, благода́тию и человеколю́бием Го́спода на́шего Иису́с Христа́, И́мже и с Ни́мже Отцу́ сла́ва со Святы́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.